Люблинский Дмитрий Сергеевич

Дмитрий Сергеевич Люблинский (род.03.08.1931) вышел из поколения яхтсменов первых послевоенных лет, ставшего золотым фондом ленинградского парусного спорта на многие десятилетия вперед. Случилось так, что еще в юности на него обратил внимание и пригласил в свой экипаж признанный мастер парусных гонок и один из ведущих в СССР специалистов парусного спорта Дмитрий Николаевич Коровельский. В экипаже своего именитого наставника Дмитрий Люблинский на два десятилетия занял место основного шкотового, отвечающего за подготовку яхты и организацию работы команды в гонке.

Главным достижением в спортивной биографии Дмитрия Люблинского стала блестящая победа на чемпионате СССР 1950 года в самой престижной на тот период дисциплине парусных состязаний – гонках килевых яхт класса“Л-4”.

Тогда экипаж рулевого Д.Н. Коровельского, где партнерами Дмитрия Сергеевича по команде были Константин Бехтерев и Юрий Мосин, оказался лучшим в стране, оставив позади экипажи выдающихся мастеров советского паруса Ивана Матвеева, Константина Александрова, Эрнста Кузманова. Два года спустя была победа в Балтийской регате, а в 1959 году Дмитрий Люблинский, выигравший в составе экипажа серебряную медаль чемпионата СССР в классе яхт «R-5,5»,стал членом сборной команды СССР и кандидатом на участие в Олимпийских играх 1960 года.



В 1968 году, после исключения яхт класса «R-5,5» из программы всесоюзных соревнований, Дмитрий Сергеевич завершил гоночную карьеру. Став капитаном крейсерской яхты, он не только долгие годы щедро передавал свой богатый опыт молодежи, но и активно включился в общественную жизнь Центрального (Речного) яхт-клуба.

В начале 90-х годов коллектив яхтсменов Санкт-Петербургского Речного яхт-клуба избрал Дмитрия Сергеевича Люблинского председателем Совета капитанов этой старейшей в стране спортивной организации. Доверие своих товарищей он с честью оправдывал более 10 лет, мобилизуя коллектив на принципиальную борьбу за сохранение яхт-клуба, за доступность спортивного флота для молодежи и для ветеранов, за соблюдение приоритета интересов развития парусного спорта при всех попытках профсоюзных чиновников изменить имущественный статус яхт-клуба.

Уже без малого восемь десятилетий Дмитрий Сергеевич Люблинский продолжает служить парусному спорту, считая прожитые в нем годы и встречи с людьми из парусного сообщества важнейшей частью своей большой жизни. Его усилиями на протяжении многих лет создавались и продолжают пополняться фонды архива Речного яхт-клуба, создана и ведется Книга памяти ленинградских яхтсменов.

Автор - Сергей Перфильев

Интервью Дмитрия Сергеевича - 2017 год

Дмитрий Сергеевич Люблинский, хожу в клубе с 1946 года, так что в этом году кончилась моя 73-я навигация, вырос в детской школе, занимался спортом, конками, и даже лучший результат это чемпион Советского Союза в команде Коровельского в 1949 году. Дальше продолжал гоняться до 1968 года, затем перешел чисто на крейсерские плавания, потому что с работой гонки не было возможности связать никак.

По специальности инженер-электростроитель, приборостроитель точных электроприборов по жизни в яхт-клубе гонки и дальние плавания учат всё уметь делать своими руками, ни на кого не надеяться и уметь практически сделать всё и выиграть гонку, иначе это неинтересно.

Гонки выигрывал, несколько раз были чемпионами Ленинграда. Это очень хлопотное дело. Настраивать гонки, настраивать яхты, в основном своими руками. Это прежде всего шитье парусов, самое большое дело. Ну и всякие работы по корпусу, рангоуту, такелажу, всё. 

— Дмитрий Сергеевич, а вот скажите вот о клубе. Вот зачем он нужен? Что для Вас клуб? 

— Что для меня клуб? Наш Санкт-Петербургский речной яхтный клуб. Конкретно. Это место, где прежде всего можно учиться. Это место, где собрались наиболее толковые, талантливые изобретатели, увлеченные парусом. А парусный спорт отличается от всех других видов спорта, потому что его зависимость от природы больше, чем у всех других видов спорта. Значительно больше. Поэтому чувство природы, чувство изменения природы оказывается главным в гонках и безопасности дальних походов.

Кроме того, вот тот подход старых яхтсменов, у которых я учился, к гонкам и к плаваниям, который предполагает самое глубокое понимание существа процессов, откуда они начинаются, почему они вот так развиваются, ну, грубо говоря, откуда ветер дует и откуда он будет дуть через 5 минут.

Это все яхтсмены понимают, нормальные гонщики понимают, что будет на дистанции и через час, и через два. Это все они умеют, знают и понимают. Кроме того, участие в гонках - это взаимодействие довольно многих людей. Это не только экипажи, это все команды взаимодействуют.

Это именно взаимодействие людей. Здесь устанавливаются дружеские отношения гонщиков, участников одного общего общественного дела. Это товарищеское отношение, которое сводится в конце концов не только к подначкам и шуткам, но и к помощи, к советам, к разборам.

Конечно, это все не райское существование, особенно в советское время, когда имущество гоночное, то есть самое главное для выигрыша гонки, было государственное, а не собственное, и делилось оно поступало от государства и делилось в клубе между гонщиками, тем или иным образом. Этим занимался тренерский совет с участием совета клуба, это была общественная организация, и лучшему гонщику давалось лучшее оборудование гоночное. Конечно, этот процесс был очень болезненный и просто так не проходил, и поэтому бывали и случаи резких отношений, резких споров.

Ну, в общем, уровень дружеских отношений и уровень официального воздействия на работу клуба был таков, что когда наступили тяжелые времена и все клубы развалились, поддавшись желанию поиметь свои яхты, наш клуб остался. И именно потому, что абсолютное большинство яхтсменов поняло, что именно в составе клуба мы будем наилучшим образом заниматься спортом, а не в составе одиночка.

Небольшой опыт в этом отношении у нас уже был. В клубе стояло два или три судно частных, имеющих своих хозяев, и в том числе даже таких уважаемых людей, как Сергей Иванович Ухин. Это чемпион, заслуженный мастер спорта, вообще очень достойный человек, я сменный гонщик.

У всех были проблемы с экипажами. Когда яхта профсоюзная, клубная, все ходят без разговора, все работают, все гоняются на гонку. Если яхта частная, не хотят ходить, не хотят работать. Плати, будем работать, а за плату ходить у нас в клубе, в общем-то никто и не ходил, и не хотел.

Вот городу сейчас, в Санкт-Петербургской речной, яхт-клуб нужен? На словах городу нужен, поскольку название яхт-клуб входит в ауру городов, свечение города, это рекламная штука. По сути не нужен. Властям не до того. Клуб не экономически выгодное заведение. Это чистый спорт, на нём денег никаких не сделаешь. Он не поддаётся демонстрации для широкой публики.

Опыт за границей показывает, что для демонстрации такого спорта нужно такое технологическое обеспечение, которого у нас еще через два поколения не появится. У нас были попытки выводить парусников на Большую Неву перед Петропавловской крепостью. Это было очень здорово и эффективно. В клуб сразу пошли новички, но через два раза на третьей это нам прекратили.

Это, я имею в виду, Кубок Большой Невы, который участвовал первый раз. Там было что-то такое порядка пяти десятков яхт, четыре класса. Это было очень красиво, но ветра было мало, и катерам приходилось нас таскать из-под мостов. А на следующий год ветра было очень много, очень много. У гребцов из восьмёрки каким-то образом вывалился человек и утонул, загребной вывалился и утонул.

Восьмёрка пришла на финиш без одного гребца. Нам, яхтсменам, это было по волне, по ветру более-менее ничего, но из-за специфики ветра вот в этом замкнутом пространстве между домов, из-за толчеи воды швертботы ходили плохо. Из 35 стартовавших швертботов на финиш пришло 8. Остальные либо легли, либо попрятались.

Их таскали из воды. Город на основании этих уроков прекратил вот эти вот демонстрации и Кубок Большой Невы разыгрывался у нас в Финском заливе с тех пор. Все попытки еще как-то выйти всегда оканчивались какими-то трудностями. В 48 году из-за странной навигации перед Петропавловской крепостью образовался гладкий лед без торосов, без боя, по которому можно было ходить на боярах. Объявили гонку, демонстрация буеров под парусом.

Народу пришло столько, что милиция пошла в ужас, как бы лёд не провалился. И после этого дела не разрешало. Там неважно, можно по льду ходить или нельзя, опасно. Слишком много народу высыпало на лёд. Вот так всё время и получается. Это для нас очень серьёзно. Наш клуб любительский. Наш спорт всегда был любительским. Вот клуб как таковой, это всегда были любителей.

Как показало время, увлечение спортом не зависит от финансового состояния, и подавляющее большинство любителей спорта оказалось не в состоянии продолжать на высшем уровне гоняться, когда наступила перестройка. Денег категорически не хватало.

В 1992 году, когда профсоюзы прекратили финансирование нашего яхт-клуба, мудрейший человек профсоюзов, председатель президиума Молчанов, Евгений Иванович, принял решение о возможности передачи на эксплуатацию всего флота яхтсменов, бесплатную эксплуатацию всего флота яхтсменов, при условии сохранения этого самого флота в рабочем режиме и занятия спортом. По этому вопросу было разработано и вышло трудовое соглашение между директором яхт-клуба, как представителем профсоюза, и председателем совета клуба, как представителя общественности, о правах и обязанностях.

Работа крана, все, что связано со стоянкой. Яхтсмены обеспечивают хождение яхт полностью на своих средствах, ремонт, содержание яхты и так далее. Это трудовое соглашение работает до сих пор и, собственно, оно и есть экономический и организационный ключ к существованию нашего яхт-клуба.

На коллективе яхтсменов в тяжёлые годы 90−97-е – держался яхт-клуб Коллектив яхтсменов своими средствами, собранными у яхтсменов, выручал яхт-клуб из неминуемых опасностей четырёх кризисов. Когда клуб хотели пустить с молотка, когда была попытка рейдерского захвата клуба, именно яхтсмены спасли клуб для его дальнейшего существования и жизни.

Поэтому традиции, которые обеспечивают развитие спорта, преемственность новых яхтсменов, молодежи и старых яхтсменов существует сейчас практически только в нашем яхт-клубе. Только в нашем яхт-клубе сейчас отработалась за 90 лет существования на этой территории инфраструктура, и трогать ее, это значит разрушить на 4−5 лет работу клуба и растеряется коллектив яхтсменов.

Яхт-клуб такого не выдержит, просто не выдержит. Поэтому единственный способ сохранить яхт-клуб как коллектив яхтсменов, как место, которое уже два раза возрождало парусный спорт в России в 1917-м году и в 1945-м году,

и как место, которое служит не только для рекламы внешней, но оно служит и для роста кадров яхтсменов, кадров моряков из яхт-клуба, постоянное поступление людей в морской флот, торговый флот, военный флот, другого такого места, где люди знакомятся с морем, просто нету и быть не может.